О Вашем лечении…

Часто после зимней усталости следуют весенние расстройства.

Мочекаменная болезнь – что это?
Это заболевание, характеризующееся наличием камней в почках и всех другим органах системы мочевыделения.

Что лежит в основе полезности зеленого чая

Ученые из Америки наконец смогли разобраться с азиатским парадоксом.

Отчего у людей рождается тяга к таким наркотическим элементам, как табак, алкоголь, марихуана и т.п.? Маленькие дозы наркотических веществ, например, таких, как табак и алкоголь воздействуют, кратковременно регулируя, правда, организм, в общем, при этом страдает.

Где-то в 1984 году в США впервые в научной литературе описали болезнь под названием сезонное аффективное расстройство, или зимняя депрессия.

Вариация генов, помогающая людям оставаться здоровыми и жизнеспособными в старости, аналогичным образом великолепно влияет на память и интеллектуальные способности.

Иван Сергеевич Шмелев Волчий перекат

– Ребрышко-то опробуй…

И в избе было пусто и холодно, как на воле, и все еще стоял здесь тошный и горький дух пьяного праздника. Долго не мог уснуть Серегин. Думал о Саше, о своей незадачливой, неуютной жизни. Думал, что недалеко Еловая Рожня, что живет же Саша на земле. И в бессонной ночи казалось опять, что было на всей земле для него только одно, только одна эта Саша, его судьба, радостное одно за всю жизнь.

Наутро Андрон опять угощал бараниной и рассказывал, какие у свата лошади и ковровые санки: будет теперь Санюшка кататься о святках в лисьей шубейке, – сватьюшка все сулил.

…Саша! – кричало тоской в Серегине.

Он забрал чемоданчик и попрощался: много работы теперь на реке; поживет там, у Семена, в землянке.

И когда опять шел к полевой загородине, на задворках, у знакомой рябины, нагнала его Марья, с чего-то накрывшись поверх головы рваным шугаем.

– Постой, погодь-ко, Егор Иваныч… Плакала по тебе доченька-то… Мой-то сбесился, слышь… Сват-то ему и курму сулил на семгу, и трактиром-то заманял…

– Плакала… – хмуро сказал Серегин, глядя в рябины. – Теперь посмеется.

Стиснул раскосившиеся было губы, тряхнул головой и пошел, не видя ни золотистого в солнце жнивья, ни бордовых сочных головок татарника, что давил сапогами, ни журавлей, летевших над его головой. Паутинки перетянулись везде, паутинки плыли, играли на солнце и как будто заткали все впереди стеклянными нитями. Липли к глазам.

Три дня работали на реке, наводили фарватер, снимали и ставили знаки. Три дня бились на веслах с течением, насажав кровяных мозолей. Три дня путала их река, сбивая поставленные в первый день вешки-указки. Три ночи каменным сном спал Серегин в угарной землянке Семена. И все эти дни и ночи летели гуси и журавли за солнцем. На четвертый день пришел пароход снизу и сдал депешу – ехать наниз, к Волчьему перекату, быть при дознании: там утонул маячник.

Пароход сверху должен подойти перед вечером. С утра моросило, нависло, и пошел ветер. Разыгрался широкий плес. Под дождем ставили последние баканы. Закачались огоньки на новых местах в дожде – только-только заправленные печальные лампадки. Ночью тянуло с еловой чащи, в черноту ушла мутная даль песков, шумело по берегам осеннею непогодой. А парохода все не было.