О Вашем лечении…

Немало людей выпивают кофе с молоком, но это сочетание может спровоцировать всякие хронические кожные заболевания.

Очень часто после зимней усталости следуют весенние недуги.

В те дни, когда над землей движется низкое дождевое облако, мерцают молнии, гремит гром и все это совместно с быстрыми порывами ветра и дождем, рождаются переживание и боязнь.

Практически всем известно, что сегодняшняя медицинская наука условно делит наш организм на некоторое количество функциональных систем.

Отлично известно, что словами имеется возможность провести лечение или сильно ранить.

Владимир Викторович Орлов КАМЕРГЕРСКИЙ ПЕРЕУЛОК

Ничего не произошло.

Автобус остановился именно у моста. Заведение, в каком Даша была устроена уборщицей, некогда санаторий денежного министерства, управлявшего изготовлением станков, а теперь и не санаторий, а место отдыха и развлечений, располагался в парке напротив Марфинской усадьбы. Татьяна показала, куда надо пойти и у кого спросить Дашу. Сама же решила подождать на улице. То ли стеснялась чего-то, то ли имела для своего неучастия во встрече Прокопьева с Дашей весомые причины. Тыркался Прокопьев, тыркался по коридорам, но без особых удач, кто-то видел Дашу вот только сейчас, кто-то ее вообще давно не видел. Наконец, Прокопьева отослали к какой-то Марии Семеновне, мол, если она не знает, то и никто не знает. Прокопьев доложил о своих поисках Татьяне. Было видно, что та расстроилось. Вышептала невнятное и перекрестилась. «Ну что же, - вздохнула она. - Пойдемте, без меня Мария Семеновна разговаривать с вами не станет». Мария Семеновна, женщина сухонькая, в очках, остроносая, из птичьих, наверное, и была подругой Ангелины Федоровны.

– Вот тебе раз! - помрачнела Мария Семеновна. - Уж три дня здесь ее нет! Я думала, она у вас.

– У нас не показывалась пять дней! - сказала Татьяна. - Здесь у нее было где ночевать, мы и думали…

– Ничего не говорила, куда уедет? - спросил Прокопьев. - Ничем ни с кем не делилась? Записки не оставила?

– Ни с кем, ни о чем, никакой записки, - сказала Мария Семеновна резко, будто и на Дашу сердилась: она всех озаботила, и на Прокопьева: не считает ли он ее во всем виноватой? - Ходила встревоженная, это правда, но молчала. Гордая. Надо ее в розыск объявлять. Пусть Ангелина идет в милицию с заявлением.

– Кто у нее заявление примет! Посмеются. Скажут: уехала в Анталью с хахалем. Дыни жевать.

– Никто к ней не приезжал в последние дни? - спросил Прокопьев.

Мария Семеновна задумалась.

– Были, были двое! Были! На другой день Даша на работу и не вышла!

Последовали описания двоих, это были мужчины лет тридцати, не моложе, рослые, разговоры с Дашей вели во дворе, то вроде бы улещали ее, то вроде бы бранились. Прокопьев чуть было не спросил, не навещал ли Дашу негр, но Мария Семеновна и без его вопросов отметила бы африканские особенности одного из визитеров. Нет, ни на одного из знакомых Прокопьева, в том числе и на косматого книжного челнока Фридриха, двое не походили.